Верховные судьи В. Максимов и Г. Айгарс — на конвейере по отъему недвижимости (документы)

Судьи Верховного суда В. Максимов (Valērijs Maksimovs) и Г. Айгарс (Gunārs Aigars) признают действительными договоры, подписанные душевнобольным человеком. На кону недвижимость в миллион латов.

В Верховном суде продолжает рассматриваться дело о праве на недвижимость в Валмиерском районе. Чемпион по рыбалке и телегерой Нормундс Грабовскис (Normunds Grabovskis) тоже в деле по отъему чужой недвижимости среди дельцов, риелторов, нотариусов и судей.

В 1990-х годах во время возвращения довоенной недвижимости латвийскому гражданину Янису Блумбергсу досталось довоенное имущество предков.

У Яниса Блумбергса недвижимость якобы приобрели, в том числе, указанный чемпион-рыболов Нормундс Грабовскис: 78,6 га угодий в общей сумме за 6,2 тысячи латов.

Вроде, обычная сделка.

Но реально эти 78,6 га уже на момент сделки в 1997 году стоили не 6 тысяч латов, но не одну сотню тысяч латов.

И второй момент. Продавец, на тот момент 55-летний Янис Блумбергс, страдал тяжёлым душевным расстройством и состоял на учёте в психоневрологическом диспансере с 1988 года.

На наследство психически больного — масса претендентов

В 2008 году Я. Блумбергс умер, и в наследство вступила его дочь Эгия Блумберга. Вскоре выяснилось, что на уже ставшую ее недвижимость претендует много народа. Нормундс Грабовскис и прочая сомнительная компания между собой судятся, начав это дело еще за два года до смерти отца. Они спорят, кому же из них принадлежит собственность — ЕЁ собственность.

Хотя та у Эгии Блумберги уже зарегистрирована в Земельной книге, но целая команда бизнесменов и риелторов утверждает с некими документами в руках, что перед смертью покойный ее продал (за бесценок) или подарил. Причём, зачастую, один и тот же участок — не один раз.

Идёт судебный спор. И суды ничуть не волнует, что умерший не был психически здоров, а его сделки — не имеют силы. Театр абсурда латвийской судебной системы:

«Перед нами преступная схема, когда мошенники, сговорившись, судятся между собой, чтобы сделать недвижимость спорной и оттеснить от нее настоящих собственников, то есть меня, дочь умершего», — говорится в письме дочери умершего Эгии Блумберги, адресованном председателю подкомиссии Сейма по борьбе с коррупцией Алексею Лоскутову («Единство»).

К сожалению, в Латвии на стороне мошенников зачастую выступают и суды, и нотариусы.

И, похоже, это именно тот случай.

Судебный конвейер по отъему недвижимости

До конца неясно, то ли испытывавший сильные страдания Янис Блумбергс действительно назаключал договоров за бесценок, а то ли эти договоры — фальшивые, и его подпись — подделана. В обоих случаях такие договоры не имеют силы. Даже трижды не имеют силы, так как продавец (Янис Блумбергс) страдал психическим заболеванием.

Во всей этой истории сомнительную роль играет мачеха наследницы, вдова покойного. Якобы покойный расставался со своей недвижимостью через неё. Он будто бы еще в 1997 году якобы дал Ирисе Нейланде доверенность на право распоряжаться имуществом, что она продолжает и сейчас утверждать, на суды, впрочем, не являясь, и доверяясь команде многочисленных претендентов на собственность ее умершего мужа, которые за нее являются в суды.

Доверенность странная, в ней покойный почему-то расписался два раза, в графе для подписи и потом еще на самом тексте:

А то ли он подписался еще до текста, а текст появился потом. Или же вся бумага — состряпана, подпись — не его, а документ — подделан.

Вот бы и выяснить это суду. Но все судебные инстанции в Латвии отказываются назначать графологическую экспертизу подписи покойного.

Похоже, отъем собственности в Латвии поставлен на конвейер, и тут не до таких мелочей. «Отнимем-ка мы недвижимость ещё и у этой простой женщины. Она всю жизнь жила не очень богато. Уже так привыкла. Давайте отнимем собственность еще и у нее, ведь мы-то всю жизнь привыкли жить хорошо», — так обычно рассуждают мошенники, многие из которых, увы, носят и судейские мантии. Люди же в Латвии власти боятся, судов — тоже, так что подобным жуликам — раздолье:

«Здесь такая буковка, а здесь — такая. Вы законы не знаете, а мы — знаем. Эта собственность не ваша. Она вам не принадлежит».

Латвийские суды как торжество беззакония

Наследница просит у суда проверить подлинность документа — но латвийские суды от первой до последней инстанции почему-то пока таки не удосужились это сделать. Реальная основа для подозрений в массовой коррумпированности латвийских судей.

Договоры душевнобольных людей не имеют силы. Поддельные договоры не имеют силы. Проверить бы подлинность подписи умершего и затребовать в психоневрологических учреждениях, где он лечился, его диагноз — но латвийские суды по странному стечению своих мыслей этого делать упорно избегают. Выглядит, как преступный конвейер судебной системы.

Нереальная беззаботность со стороны крючкотворов

Имя наследницы –— в Земельной книге, в отличие от судебных спорщиков, которые, если верить им, будто бы купили (некоторые даже получили даром) недвижимость ее отца, но почему-то никто из них не удосужился зафиксировать факт своего приобретения (получения подарка) в главном документе таких сделок. Земельная книга — это юридическая констатация владения недвижимой собственности. Чемпиону по рыбалке Грабовскису это бы тоже знать не мешало.

Но успех в судах ему и его братьям по оружию благоприятствует.

Суд Валмиеры вносит запретительную отметку на ставшую спорной недвижимость в Земельную книгу по просьбе обнаружившихся в большом количестве знакомых покойного и незнакомцев, которым он якобы распродал и раздарил свою недвижимость перед смертью.

Дочь-наследница ходатайствует удовлетворить ее просьбы о проверке подлинности подписи отца — но вся вертикаль судебной системы от районного до Верховного суда ее не слышит. Так же не слышит, как не слышит и её просьбу провести посмертную психологическую экспертизу. У нее есть документы, удостоверяющие психическую болезнь отца, но нужен запрос суда, так как информация о болезнях является конфиденциальной.

Суд Валмиеры не хочет ни проверять подлинность подписи ее отца, ни его психическое состояние (он состоял на учете в психоневрологическом диспансере с 1988 года).

Вслед за Валмиерским судом того же не хотят делать и другие, вышестоящие судебные инстанции. Сейчас сенат Верховного суда вернул дело на стадию Верховного суда, где оно и рассматривается. Но и там —- то же самое.

Спустя пять лет после начала процесса вновь повторяется магия алогичности действий в Верховном суде — вполне возможно, заинтересованных судей. Операции с недвижимостью в Латвии как раз нередко и предполагают судебный спрут. Кстати, сейчас интересы истца, воюющего с наследницей за 79 га, представляет некий Петерис Менцис (Pēteris Mencis), у которого двадцать одна единица недвижимости по стране.

Судьи Верховного суда Валерий Максимов и Гунарс Айгарс опять, в очередной раз ее судебных мытарств, отказывают наследнице в настоятельных ходатайствах:

— Всё и так ясно, а ваши ходатайства к делу не относятся, — отвечают судьи. — Договоры есть? Есть. Подпись вашего отца есть? Есть. Мы считаем, что это его подпись, и она подлинная. Экспертиза нам не нужна. Какая разница, был ли он психически больным или нет.

Истцы же сказали судьям, что покойный был психически здоров, и что это он подписался. Ну, и всё. Вы законы не знаете, а мы знаем.

Нынешний представитель истца Петерис Менцис имеет по Латвии 21 единицу недвижимости. Как таким людям можно не верить?

...Всё это дело выглядит, как попытка хозяев жизни, судей, нотариусов, чемпионов по рыбалке и риелторов, отобрать случайно свалившуюся недвижимость на человека не их круга. Не принадлежащего к подлинным хозяевам жизни.

Недаром один из прошлых судов вопреки закону судил уже покойного Яниса Блумбергса, как живого. Так, Валмиерский суд 27 января 2009 года принял во внимание записку от его жены (вдовы) Ирисы Нейланде о том, что Янис Блумбергс не присутствует на суде, так как в данный момент лечится в Германии. На самом деле, на тот самый данный момент Янис Блумбергс уже год, как лежал в земле. Суд принял решение, что недвижимость не должна принадлежать Я. Блумбергсу — а, значит, и его наследнице-дочери.

...В июне этого года Верховным судом ЛР вслед за предыдущими судами отклоняются ходатайства Эгии Блумберги провести экспертизу подписи отца и затребовать посмертную психиатрическую экспертизу его болезни. Судьи Верховного суда Валерий Максимов и Гунарс Айгарс и так всё понимают. Доказательств в установлении истины им не нужно.

...Приговор суда будет вынесен 4 июля. Очевидно, что он будет обжалован.

Судья «пил чай» и «решал вопросы»

В книге Baltic Screen и Лато Лапсы «Судопроизводство как кухня» фигурирует также, похоже, и один из наших судей, Гунарс Айгарс.

В предисловии «О героях книги, которые могут быть бывшими или действующими судьями» поставлен вопрос: «Не может ли быть так, что Гунтарс Айварс (Guntars Aivars), — это председатель коллегии гражданских дел Верховного суда Гунарс Айгарс (Gunārs Aigars)?»

В записанных телефонных разговорах «судья Гунтарс Айварс» участвует минимум десять раз. Адвокат Гутупс, это, возможно, адвокат Андрис Грутупс.

12.10.1999. Гутупс — Гунтарсу Айварсу.

Г.: Как оно там за границей?

А: А!... Нет там никакой романтики!

Г.: Да? Но однако проветрился?

А.: Да, да! Создал аварию... И как там эти немцы... И торговые знаки!... Они там у нас суперски играли.

Г.: Слышь! Хочу тебя попросить о маленьком визите.

А.: Ну?

Г.: Могу ли около двенадцати к тебе заскочить? Как у тебя со временем? Ну я могу в 11:30!

А.: Приходи в половину!

Г.: Хорошо! Я буду у тебя в 11:30.

A.: Да!

Гутупс — Гунтарсу Айварсу.

Г.: Ты еще так поздно работаешь?

A.: Ну!

Г.: Слышь! Хочу завтра к тебе зайти, на чашку чая.

A.: Завтра?

Г.: Да! В пятницу я специально не хочу приходить.

A.: Утром ужасно стрессовый день.

Г.: Ну к черту! Ну как-нибудь после обеда. Ну сколько там?.. Ну пятнадцать минут. Поэтому я не хочу приходить в пятницу, понимаешь? Мне ничего не нужно!

A.: Это я понимаю. А мы не можем отложить на время после того?

Г.: O!.. Нет!

A.: Утром ужасно стрессовый день... Тогда в девять?

Г.: С утра?

A.: 9:30...

Г.: Нет! Тогда в девять!

Гутупс – Гунтарсу Айварсу.

Г.: Могу ли я завтра забежать на каких-нибудь пять минут?

A.: А что это будет за день?

Г.: Четверг.

A.: Ну!

Г.: Скажи, как тебе лучше! Я могу под тебя подстроиться.

A.: В десять нам надо идти в зал слушать, как хорошо хранить деньги в банке, а не получать в бухгалтерии!

Г.: А!..

A.: Тогда около девяти? Или как? Или после этого совещания?

Г.: Ну... Совещание же не будет долго?

A.: Ну, там придут на растерзание мужичонка и девочка из „Unibanka”! И будут рассказывать, как это классно!

Г.: Ты знаешь, я могу и около девяти!

A.: Ну тогда приходи!

Г.: Хорошо! Договорились! Davai! Спасибо!

11.02.2000. Гутупс – Гунтарсу Айварсу.

Г.: Знаешь, хочу выпросить у тебя аудиенцию! Это можно сделать сегодня? Но, знаешь, у меня так, что я мог бы... Если ты, конечно, согласен!.. Как-то в 10.30!

A.: В зале!

Договариваются, что в течение сегодняшнего дня адвокат Гутупс позвонит судье Айварсу, чтобы согласовать время встречи.

...Несмотря на неприятности других судей и даже увольнение некоторых, председатель коллегии гражданских дел Верховного суда Гунарс Айгарс сохранил должность. В телефонных разговорах он лаконичен.

Документы, доказывающие неспособность покойного отвечать за заключение договоров и, следовательно, их недействительность. «Всеобщее заболевание», так как более подробную информацию запрещает давать закон даже ближайшим родственникам покойного. Нужен запрос суда, который подозрительно суд, заинтересованный, возможно, мошенниками, требовать отказывается.