В связи с сокращением финансирования Госполиции и редкими выездами полицейских на всё учащающиеся случаи краж сельчане начали организовываться в дружины и ловить воров сами.
Neatkarīgā Rīta Avīze (NRA) пишет: «В Западном Курземе (Курляндии), а именно, в Угале, собственники огородов устраивают ночные дежурства – одну ночь дежурит один, другую – другой. Если так не делать, то на следующее утро урожая уже не будет. Однако публично сельчане об этом не хотят говорить: оставленные с длинным носом воры могут разозлиться и жестоко отомстить им».
Почему крестьяне вынуждены так поступать? NRA объясняет: «Хотя ловля воров – это функция Госполиции, в деревнях у людей исчезли иллюзии. Полиция скорей всего не приедет, а если приедет, то слишком поздно. Поэтому во многих местах люди начали кооперироваться и сами заниматься охраной себя и своего имущества».
Газета также отмечает, что число даже зарегистрированных полицией краж (а многие остаются незарегистрированными) за пять месяцев этого года возросло по сравнению с тем же периодом прошлого года на 10 процентов.
Многие при этом вспоминают о земессаргах (ополченцах) и желают расширения их функций явочным порядком. Хотя сразу после обретения независимости земессарги оставили по себе дурную славу, поскольку подняли в Латвии волну насилия и самосуда – в связи с чем их функции были ограничены – сейчас в Латвии положение слишком серьезное.
Газета пишет: «Однако ситуация с безопасностью на деревне настолько плоха, что земессарги были бы согласны подключиться добровольно – без оплаты их службы, потому что охранять надо свое собственное имущество. Довоенная практика в Латвии была именно такова, так же и в последующие годы. Мэр местечка Плитене Янис Абакукс вспоминает, что в 1990-е годы сам был земессаргом и ходил в патрули: «В Плитене был порядок! Нас действительно уважали!»
Правда, официальной лицензии на отлов воров у земессаргов пока нет. Министерство обороны, в ведении которого находится ополчение, начало серьезно обдумывать ситуацию.