Маньяку дают ребенка, у матери отнимают

В прошлом году Цераукстский волостной суд прославился тем, что отдал девочку Дайну в руки отца-маньяка Ивара Грантиньша, который ее и зарезал. В этот раз тот же суд лишил опекунских прав мать, которая слишком много спорила с председателем суда Айей Стабуле.

Цераукстский волостной суд возглавляет Айя Стабуле, и после убийства в прошлом году родной дочери, 11-летней Дайны, отцом-маньяком Иваром Грантиньшем, соответствие А. Стабуле занимаемой должности требовало оценить тогда министерство по делам семьи и детей. Местное самоуправление оценило, и ничего предосудительного в ее действиях не нашло: мол, к каждому маньяку председателя суда не приставишь. А то, что судья не видела ничего плохого, что девочка живет под одной крышей с отсидевшим за изнасилование отцом-рецидивистом, то судья не могла залезть в голову маньяку и прочитать его мысли.

Перед трагедией судья отняла родительские права у матери, Инги Ломакиной, оставив их, однако, Ивару Грантиньшу. Впоследствии маньяк Грантиньш убил и дочку, и мать, у которой отняли права.

В этот раз другая история. Никто не убит. Но от того она не менее трагична. Ведь жизнь каждого ребенка, если она не складывается, – это трагедия.

Принципиальность стоила родительских прав

В тот раз сиротский суд ничего не имел против маньяка, очевидно, потому, что маньяк был вежлив, не спорил и не отстаивал в суде свои принципы – наоборот, как ему сказали, так и написал заявление о получении пособия от государства на тогда еще живую дочь.

В этот раз суд и его председатель в лице Айи Стабуле вышли на тяжелую конфронтацию с матерью Расмой и ее сыном Марисом (имя изменено) – и в результате этих дискуссий о воспитании ребенка председатель Айя Стабуле единоличным решением отняла у матери права на ребенка, который был помещен вначале в психиатрическую больницу, потом – в коррекционный центр, а сейчас отдан отцу, с которым семья не жила уже шесть лет. Самому мальчику только восемь лет, он учится во втором классе.

Был такой советский фильм «Чучело» с Кристиной Орбакайте в главной роли, где класс невзлюбил ребёнка за то, что он не похож на остальных. Так бывает, когда школа и одноклассники кого-то не принимают. Мать в дискуссиях с учителями настаивала, что надо искать причины конфликта, а те доказывали, что виноват только ее сын.

Мальчик Марис учится на «хорошо» и «отлично», по заключениям педагогов и психологов, развит не по годам, в своей речи часто употребляет взрослые обороты речи (что учителей 1-й Баускской школы тоже злит) – но конфликтен. Мать и сама признает, что, очевидно, допустила ошибки в его воспитании. Девочку из старшего класса, которая без спроса взяла при нем его вещи, он поцарапал ножницами руку, в шутку будто бы показал, как он задохнулся бы, если бы проглотил салфетку, одноклассникам, о чем те пожаловались классному руководителю. Мальчик живет с матерью и бабушкой. С отцом отношения после разрыва и развода у всех троих не сложились.

Баускская первая школа – особая, в классе, где учится Марис, вместе с ним учатся отпрыски местной элиты, самоуправления и полиции. Возможно, это тоже повлияло на ход драмы. У матери Расмы были отличные мнения о том, как они воспитывают своих детей, и давать им советы. Принципиальность матери Расмы им, похоже, не нравилась. Настолько, что прошлым ноябрем, после ее очередной дискуссии о воспитании с учителями и председательницей местного сиротского суда, мальчика насильно положили в психиатрическое отделение одной из рижских больниц.

Находясь в кризисном центре, мальчик заболел воспалением легких и более недели отлежал уже с этим заболеванием и в другой больнице. Очевидно, что разрыв с матерью не способствует его самочувствию и даже телесному здоровью. Однако людей, представляющих государство, желания мальчика, похоже, интересуют в последнюю очередь.

Вопреки его сопротивлению, мальчика выписали, отдав на руки отцу – одинокому предпринимателю, проживающему в Риге (в Бауске и её первой школе Мариса больше нет, так что цель учителей, похоже, достигнута) с гражданской женой, как говорят соседи. У него есть еще дочь от другого брака, которую, впрочем, он, кажется, воспитывает на расстоянии, та вроде как живет у матери бывшей жены в Балдоне. Хардийс Мадзулис получил сына постановлением того самого Цераукского сиротского суда, в котором так не любят мать мальчика Расму.

Отнимая у Расмы ребёнка, возможно, хотят отомстить его матери. Но та не смиряется. Еще бы. Описывавшие проблему журналисты отмечают, что, живя с матерью, сын был общительным и энергичным – но некоторые учителя в школе хотели, чтобы все дети были одинаковыми. Идут суды, мать борется за восстановление своих родительских прав на ребёнка. Ей тяжело и она признает, что, очевидно, была неправа, раз ее принципиальность кончилась отнятием у нее ребёнка. Об этом пишут журналы Ieva 21 января и 1 апреля и Marta 1 апреля, отец мальчика от комментариев для прессы отказывается.

Любому придет в голову вопрос: почему у обеспеченной матери, не пьющей и не бьющей ребёнка, с двумя высшими образованиями, мальчика отнимают?

Версий, похоже, три.

Первой придерживаются враждебно настроенные к матери учителя и сиротский суд Цераукской волости: она конфликтует с ними и воспитывает ребёнка, чтобы и он с окружающими конфликтовал.

Вторая версия, что местная элита слишком властна, чтобы терпеть, что ей перечит какая-то женщина (пусть и бывшая глава местной налоговой службы, но сейчас просто частнопрактикующий юрист), а потому и решила довести женщину, отыгравшись и на ее ребенке.

Третья версия, что отец ребенка и бывший муж женщины, Хардийс Мадзулис, достаточно богат и представителен, чтобы убеждать соответствующие институции, от кого зависит это решение, принимать решение в свою пользу, а не в пользу матери. Сейчас Хардийс Мадзулис хочет, чтобы сын жил с ним, а не со своей матерью и его бывшей женой.

Богатство – это впечатляет

Специалисты тоже разделились на два лагеря. Психолог при Аллажском кризисном центре, где пару недель находился ребёнок (и где он заболел воспалением легких), Улдис Абеле, выносит оценку, что мальчику лучше с отцом. Директор Рижского центра защиты прав детей Янис Гулбис и глава кафедры педагогики и психиатрии Гуманитарного института при Рижском Техническом Университете Айварс Балдиньш – наоборот, на стороне матери.

Противник матери психолог Улдис Абеле, так же, как сиротский суд Цераукской волости, налегают на то, что мать плохо влияет на мальчика, что из-за нее он становится неуправляемым. Доходит даже до упреков, что мать сама ненормальная. Однако есть заключение доцента кафедры того же Гуманитарного института Айрисы Штейнберги: «Личность матери в пределах нормы, хотя ей и свойственна повышенная принципиальность и возбудимость».

«В документах указывается, что в детском саду на ребёнка не было никаких нареканий, - считает глава Рижского центра защиты прав детей Янис Гулбис. – Это указывает, что упрекать мать за плохое поведение ребёнка в школе было бы неправильно. Проблемы в школе надо решать педагогическим путём. Почему в данном случае педагоги подключили полицию и сиротский суд!?!»

Янис Гулбис имеет в виду, что педагоги призывали остальных родителей писать заявления на мальчика и его мать в полицию. Можно предположить цель этих призывов в том, чтобы потом Цераукский сиротский суд тем легче мог вначале упрятать ребёнка в психиатрическое отделение, разлучив с матерью, а потом вообще отдать его отцу.

В битве двоих родителей за ребенка идут суды, суд Латгальского предместья, Административный районный суд. Для судов необходима экспертиза.

Руководитель кафедры педагогики и психиатрии Гуманитарного института при Рижском Техническом Университете Айварс Балдиньш пишет в своем экспертном заключении:

«Совершенно непонятно внезапное озарение государственных и муниципальных институций, что воспитание мальчика надо делегировать его биологическому отцу, который на протяжении всей жизни ребенка не участвовал в его воспитании. Еще более странной кажется процедура, когда на переговоры в эти инстанции приглашается только отец, но не мать, которая все годы жила вместе со своим ребенком. Реализуемый сценарий ясно сигнализирует о подлинных целях этих учреждений – унизить мать, невзирая на последствия, которые могут негативно повлиять на развитие мальчика».

Противники матери говорят, что она плохо влияет на сына. Но оппоненты возражают, что это отец плохо влияет на малыша:

«В случае отдачи ребёнка отцу существует реальный риск, что в поведении мальчика появятся отклонения от нормы. Ведь отец один раз его уже бросил. Страх в нем останется. В педагогической практике это частый случай», - пишет в экспертном заключении профессор Балдиньш.

Мать сына очень любит, а отец даже не поздравлял его с днями рождения и именинами, забыв о его существовании, алименты в принудительном порядке отчислял у него из заработной платы судебный исполнитель, но нерегулярно, порой только 15, 17 или 36 латов, хотя постановлением Земгальского окружного суда от 18.04.2005 Х. Мадзулис должен был каждый месяц выплачивать Ls 125.

Общепринятая практика, что ребенок скорее оставляется с матерью, чем с отцом. Однако в этот раз что-то изменилось. Отец ребенка Хардийс Мадзулис – не маньяк Ивар Грантиньш, он – глава транспортной автобусной фирмы Relaks Auto и туристической фирмы Relaks Tūre, на днях присоединившей к себе так же фирму Rīgas tūrisma aģentūra. Кажется, это может впечатлить… И даже помимо интересов ребёнка… И что бы с ним потом – не дай Бог, конечно – ни произошло…