В Юрмале в день легионера пропадают русские миллионеры

Великий связной ("Forbes" №3, 2004. Публикуется в сокращении.)

Пятого августа 2003 года 37-летний юрист Леонид Рожецкин, президент и основной владелец компании LV Finance, приехал в свой офис на Саввинской набережной необычно рано—в 7 утра. Он провел в кабинете 15 минут, порылся в бумагах, коротко поговорил по телефону и уехал в «Шереметьево-2».

Столь ранний визит в офис объяснялся просто: Рожецкин не хотел сталкиваться с работниками расположенной в том же здании штаб-квартиры общенационального оператора мобильной связи «Мегафон». Когда «ранняя пташка» уже покинула Россию, стало известно: весь бизнес LV Finance продан компании «Альфа-Эко»,входящей в «Альфа-Групп». Вместе с другими активами «Альфа» получила и 25,1% акций «Мегафона».

Пикантность ситуации заключалась в том, что «Альфа-Групп» владела таким же пакетом акций в конкурирующей компании «ВымпелКом» и считалась стратегическим инвестором ее сети «Би Лайн». Более того, чуть позже выяснилось, что на проданный пакет «МегаФона» имелся другой претендент. Представители бермудского офшора IPOC International Growth Fund Ltd, владеющего 6,5% «Мегафона», сообщили, будто бы (сейчас в этой истории пытаются разобраться суды разных стран) задолго до 2003 года Леонид Рожецкин подписал с ними опционный договор на переуступку акций. И даже получил за это какие-то деньги.

Владельцем IPOC называет себя корпоративный юрист петербургского холдинга «Телекоминвест» Джеффри Гальмонд. Разумеется, никто не поверил в то, что неприметный специалист по праву —реальный собственник. Как не верится и в то, что Леонид Рожецкин, профессиональный юрист и дилмейкер (от англ. dealmaker—специалист по корпоративным слияниям и поглощениям), принимавший участие в создании «Мегафона», привел эту компанию к успеху без помощи влиятельных структур.

Рожецкин отказался давать нам комментарии. Никто из опрошенных Forbes участников рынка не согласился говорить об истории с «Мегафоном» открыто. С другой стороны, никто и не спорил с предположением, высказанным одним из наших собеседников: «Рожецкин был таким же доверенным лицом для главы Минсвязи Леонида Реймана, как Игорь Макаров из «Итеры» для прежних руководителей «Газпрома». Он держал 25,1% акций «Мегафона» для Реймана и в интересах Реймана. Через три года после создания «Мегафона» Леонид должен был отдать эти акции Рейману и получить «за охрану» какие-то деньги. Но когда подошел срок, Рожецкин послал Реймана: «У тебя нет никаких прав на этот пакет. О тебе ничего в документах «Мегафона» не сказано».

Нужно обладать стальными нервами, чтобы пойти на открытый конфликт со всемогущим министром связи и в целом—с группой предпринимателей, которую называют «питерскими связистами». «Мегафон» был центральным активом этой группы, и, если бы не фортель Рожецкина, «питерские» могли бы завладеть бы контрольным пакетом сотовой компании. Впрочем, стимул у Рожецкина был, и весьма основательный—как говорят, за пакет «Мегафона» он получил около $300 млн. Советник министра связи Елена Конькова так отреагировала на просьбу прояснить историю с «Мегафоном»: «Глава Минсвязи к этой ситуации не имеет никакого отношения. Слухи мы не комментируем». [...]

Хорошее образование и опыт

В 1979 году родители увезли 13-летнего Леню Рожецкина из Ленинграда в США. Здесь новый американец окончил с отличием школу инженерных и прикладных наук Колумбийского университета, затем Гарвардскую школу права (также с отличием), затем изучал английскую литературу в Оксфорде и французскую — в Сорбонне.

Перспективного молодого специалиста заметили. Рожецкин отработал пару лет в нью-йоркском офисе уважаемой юридической компании Sullivan & Cromwell, а в 1992 году перешел к коллегам из White & Case в московский офис. Юрист-отличник тут же попал на передовую российской экономики, ведь White & Case была консультантом правительства страны по разработке закона о ваучерной приватизации.

Рожецкин наслаждался новой работой на родине и ощущал собственную значимость. «Людей, которые вдумчиво оценивают, как устроена финансовая система США и как была проведена приватизация в Чили,—говорил он тогда в одном из интервью,— в нью-йоркских небоскребах как собак нерезаных. Количество людей, которые изначально понимали новый курс России, исчислялось, может быть, десятками или сотнями. Количество людей, которые понимают оба процесса и могут их связать, можно пересчитать по пальцам». В White & Case о бывшем сотруднике до сих пор отзываются тепло: «Это был целеустремленный профессионал с хорошими менеджерскими способностями».

Что особенно важно для профессионального дилмейкера — на новом месте Рожецкин быстро обзавелся полезными связями. Например, познакомился с Борисом Иорданом, тогдашним соруководителем московского отделения банка Credit Swiss First Boston. «Мне сразу понравился Леонид, —вспоминает Иордан в интервью Forbes. — Первое мое впечатление о нем было, что это человек, который имеет большое будущее в России».

Когда в январе 1995 года Иордан ушел из CSFB, стать одним из соучредителей создаваемого им инвестиционного банка он предложил именно Рожецкину.

Изворотливость

С момента основания «Ренессанс Капитала» Рожецкин работал «приглашенной звездой» на крупнейших сделках постсоветской России. Он пользовался популярностью благодаря известной гибкости ума. Сделки, которые проводил Рожецкин, были остроумно проработаны и приносили клиентам немалую выгоду.

Именно Леонид Рожецкин был официальным представителем консорциума Mustcom, который в июле 1997 года приобрел на аукционе блокирующий пакет акций телекоммуникационного монстра «Связьинвест». Напомним, что конкурентом союза Владимира Потанина и Джорджа Сороса была пара Борис Березовский — Владимир Гусинский. Гусинский тогда жаловался Альфреду Коху, что Потанин обвел его вокруг пальца при помощи нехитрого приема. Перед аукционом конкуренты провели кулуарные переговоры, на которых Потанин якобы согласился проиграть конкурс и даже сообщил объем заявки, которую подаст на «Связьинвест»,—$1,5 млрд. Конкуренты вложили в конверт чек на $1,7 млрд, но в конверте Mustcom лежало предложение на $1,875 млрд—и Потанин с Соросом победили.

Неизвестно, кто конкретно придумал эту схему. Но, подчеркнем, на договоре о покупке пакета акций «Связьинвеста» стоит подпись именно Леонида Рожецкина.

Он еще не раз приходил на помощь Владимиру Потанину. В 2002 году, например, ГМК «Норильский никель» приобрел контрольный пакет единственного в США производителя палладия — компании Stillwater Mining. «To, как «Норникель» расплатился за акции Stillwater, — беспрецедентный случай», — говорит в интервью Forbes директор инвестиционно-банковского департамента Brunswick UBS Евгений Молдавский, который консультировал покупателя в ходе сделки. По словам Молдавского, Леонид Рожецкин, уже в качестве зампреда правления горно-металлургиче-ского комбината, уговорил владельцев Stillwater Mining получить большую часть оплаты не деньгами, а палладием. Получилось, что «Норникель» и готовую продукцию продал, и новую собственность получил.

Бойцовские качества

Люди, знакомые с Рожецкиным, признаются: ему присущ жесткий метод ведения бизнеса. «Он был собакой бойцовой породы для Иордана», — рассказывает в интервью Forbes западный инвестиционный банкир, проработавший в России не один год.

Вот, например, история, приключившаяся с главой инвестиционного фонда Hermitage Capital Биллом Браудером. В 1997 году под управлением фонда находилось 4% акций нефтяной компании СИДАНКО, которую контролировала группа Потанина—Иордана. В конце года основные владельцы нефтяного бизнеса решили провести дополнительную эмиссию акций СИДАНКО, увеличив втрое уставный капитал,—это уменьшило бы долю Hermitage Capital до микроскопических размеров.

Узнав о коварных планах, Браудер поспешил на Саввинскую набережную, где в то время находился офис группы «МФК-Ренессанс». Ему надо было обсудить назревающую проблему с управляющим директором группы Леонидом Рожецкиным, который занимался организацией допэмиссии акций СИДАНКО.

— Рожецкин заставил меня прождать полтора часа и только после этого вышел из своего кабинета, — рассказывает Браудер.— Его волосы были зализаны назад.

— Чем могу помочь? — спросил Рожецкин.

— Ты не можешь выкинуть нас из СИДАНКО, это неправильно, это противозаконно, — начал Браудер.

— Никаких проблем с законом у меня нет.

— Ты «кидаешь» не только меня, но и финансовых знаменитостей, которые инвестировали деньги в мой фонд. Ты не можешь этого сделать.

— Не только могу, но и сделаю. Ты не сможешь нам помешать.

В конце концов Браудер вышел победителем из этой истории: ФКЦБ запретила допэмиссию акций СИДАНКО. Более того, Браудер и Рожецкин теперь дружат. Но глава Hermitage Capital помнит о деловых качествах приятеля. «Рожецкин—самая хищная акула в наших водах,—говорит Браудер.— Он напоминает мне героя Майкла Дугласа в фильме «Уолл-Стрит». Помните, Дуглас говорит: «Да пошел ты! Если хочешь друга—купи себе собаку». Именно так с самого начала своей карьеры работал Рожецкин».

Один за всех

Рожецкин, как и подобает настоящему дилмейкеру, действительно готов отказаться от друзей и партнеров, если есть возможность заработать. Будьте осторожны с такими людьми: если документ составлен с ошибками, или сделка держится на устных договоренностях, или, наконец, в законе есть «дырка», позволяющая без особенного криминала оставить вас в дураках,—они обязательно используют такой шанс. Дружба или так называемые «понятия» значения не имеют.

Так было, судя по всему, в нашумевшей сделке по «Мегафону». Так было и в личном бизнесе Рожецкина. В середине 1998 года он ушел из «Ренессанса» и на паях с бывшим вице-президентом этого банка Владимиром Смольяниновым создал компанию LV Finance («Л» и «В»—первые буквы имен основателей компании). Но в июле 2002 года Смольянинов покинул компанию. «Просто мы устали друг от друга, вот и все», — объяснял он тогда журналистам причины своего ухода.

Детали «развода» бывших партнеров не разглашались, однако на рынок просочились сведения, что за свою долю в компании Смольянинов не получил ничего или получил минимум. Судя по всему, плату за «Мегафон» бывший совладелец LV Finance должен был получить в момент продажи акций сотового оператора. «Между нами было соглашение о моем выходе из LV и об открытых обязательствах с обеих сторон. По соглашению Рожецкин должен был выплатить определенную сумму по достижении определенных задач,—напускает туману Смольянинов. И добавляет: — Но выплатил не в полной мере».

[...] Бывшие партнеры по LV Finance не разговаривают уже полгода. [...]