Кого и почему милует Вайра Вике-Фрейберга

Статья 45 Сатверсме дает право президенту помиловать осужденных, в отношении которых приговор суда вступил в законную силу. Как же на деле происходит этот акт милосердия? Оказывается, он, этот акт, абсолютно субъективен. Это суд взвешивает: доказано - не доказано. А глава государства читает дело и по-человечески пытается разобраться: безнадежен осужденный или нет.

В самом центре столицы на втором этаже Президентского дворца в трех комнатках работают три женщины – служба помилования канцелярии президента Латвийской Республики (СПКП). Ежегодно сюда на имя президента приходит более полутора тысяч ходатайств. Из них лишь десятки ложатся на стол главы страны. Прочие не соответствуют Закону о помиловании.

Почти десять лет СПКП возглавляет бывший следователь прокуратуры Рита Аксенока. За это время ее команда подготовила (подшили в толстое досье все – от приговора суда до справки о наличии на свободе необеспеченных детей и родителей) к президентскому рассмотрению сотни прошений от осужденных. За каждым – человек, судьба, жизнь...

А, между прочим, помимо просьб о помиловании здесь получают жалобы на судей, прокуратуру и даже на произвол чиновников. В год приходит сотни обращений. В 2004 ГОДУ ВАЙРА ВИКЕ-ФРЕЙБЕРГА РАССМОТРЕЛА 111 ДЕЛ И 20 ЧЕЛОВЕК ПОМИЛОВАЛА. ОДИН БЫЛ ОСВОБОЖДЕН ОТ НАКАЗАНИЯ, ОСТАЛЬНЫМ – СНИЖЕНЫ СРОКИ.

Казнить нельзя помиловать

Закон о помиловании принят Сеймом в 1998 году. Однако СПКП начала функционировать еще при первом президенте ЛР. В то время Гунтис Улманис реализовал право на помилование, руководствуясь 45-й статьей Сатверсме и Положением, разработанным президентской канцелярией. Трем смертникам в помиловании он отказал, но пяти приговоренным к расстрелу сохранил жизнь. Так, в 1993 году Виктору Пирожникову дали “вышку” за убийство родной тещи. Однако Улманис помиловал убийцу. Казнь заменили пожизненным тюремным заключением, которое Пирожников отбывает по сей день в Елгавской тюрьме.

Рита Аксенока чисто по-человечески рада, что нынешнему президенту не приходится ставить судьбоносную запятую в фразе “Казнить нельзя помиловать”. После ратификации Сеймом протокола № 6 Европейской конвенции по защите прав человека смертная казнь в Латвии в мирное время отменена.

- Я, честно говоря, ожидала, что после отмены высшей меры наказания, на общество может обрушиться шквал тяжелых преступлений, - говорит г-жа Аксенока, - Но количество их уменьшилось. Естественно, наше общество неоднозначно отнеслось к либерализации системы наказания. Приходили сотни писем, в которых люди требовали смерти извергов. Понятно горе людей, потерявших близких. Но социальная тенденция однозначна: чем либеральнее система наказания, тем ниже уровень жестокости совершения преступлений. То, что творят садисты, изуверы, психически больные люди, – все таки страшные исключения.

Инструментарий помилования от Вике-Фрейберги

Вайра Вике-Фрейберга, как известно, доктор психологии. Это, безусловно, по мнению г-жи Аксеноки, помогает президенту определить, заслуживает ли человек помилования. О чем думает г-жа Фрейберга, когда выносит свой рескрипт? Влияют ли на президента магнитные бури или, быть может, напряженная политическая обстановка в мире? Это для нас осталось terra inkognita. Но г-жа Аксенока рассказала вашим авторам, что президент относится к делу предельно ответственно. Внимательно изучает специальное досье, подготовленное СПКП на основе приговора суда, характеристики из мест отсидки, справки о состоянии здоровья, о семье и прочие бумаги, касающиеся личности кандидата.

В Законе о помиловании не сказано, в каких случаях миловать, в каких – нет. И все же, кому отдает предпочтение президент? Что характерно: ворам и убийцам, так как их большинство среди осужденных (любопытно, что взяточники, криминальные авторитеты и похитители крупных сумм о снисхождении, как правило, не просят). Так, среди помилованных – оказался и латгальский лесник Эгилс Барканс, осужденный за убийство полицейских (преступление он совершил в состоянии сильного психологического возбуждения).

Вкратце напомним фабулу дела. В мае 1999 года на хутор под Балви, где жил Эгилс Барканс с отцом, нагрянули полицейские. Чтобы проверить, не торгует ли семья спиртом. Сначала сделали контрольную закупку, а потом решили учинить, скажем так, полную проверку. Но на сей раз дверь им не открыли. Тогда они попытались пролезть через окно. Обороняясь от непрошенных гостей, лесник открыл стрельбу и наповал уложил двоих полицейских, а еще двоих ранил. Спустя год суд первой инстанции подчистую оправдал Барканса. Однако после протеста прокурора дело передали в Верховный суд, который 2000 году приговорил его к трем годам лишения свободы. Президент заменила Эгилсу реальное заключение на условный срок.

Еще один пример. Евгений Федорук, 1967 года рождения, осужден на 5 лет за то, что избил человека до смерти. Отсидел половину срока. При помиловании были учтены такие обстоятельства: Федорук не судим, его характеризовали положительно и родители, и администрация тюрьмы. К тому же он явно не был злостным преступником. Попал в случайную компанию, выпили и, как водится, поссорились. Причем он заступился за женщину, которую обидел муж. Началась драка, и в какой-то момент Федорук сильно ударил противника ногой. В результате человек умер... В общем, по всему было видно, что Федорук убивать не собирался. Президент сократила срок до четырех лет.

- Были ли у вас случаи, когда вы были внутренне не согласны с решением президента? – поинтересовались мы у г-жи Аксеноки.

- Имелись. Хотя сразу скажу: мы не имеем права влиять на выбор президента. Помилование – ее личное право, а не обязанность, как многие думают. Вот, к примеру, человек получил 14 лет за убийство. Он стал участником разбойного нападения на магазин, в результате которого был убит сторож. Преступление доказано, мотив ясен, приговор за убийство адекватен. Пусть бы сидел. Но президент решила по-другому и это ее право. Она снизила ему срок на два года. Собственно говоря, 12 лет тоже немалый срок, если осужденный осознал вину и исправился. Сокращение его наказания – необходимый акт милосердия. И для него лично и для общества в целом.

Еще случай. Парень, ранее судимый за хулиганство (судимость погашена) выпивал с гражданской женой. Поспорили, подрались. Он ударил ее ножом. Рана оказалась смертельной. Ему дали шесть лет. Он отбыл почти весь срок. И все же подал заявление на помилование. Президент рассмотрела эту историю и освободила парня. На шесть месяцев сократила ему срок. Думаю, на президента в данном случае повлияло то, что согласно материалам уголовного дела, зачинщицей конфликта могла быть женщина.

Да, очень нелегкая это работа – помилование. В свое время в одном из интервью экс-президент Гунтис Улманис рассказывал, что у него дрожали руки, когда он в первый раз подписывал отказ в помиловании. Действительно, каково одним росчерком пера вершить судьбу человека! А если помилованный, выйдя на свободу, совершит новое преступление?

- Но в основном это кражи, - говорит Рита Аксенока, - К слову, полиция за теми, кого помиловал президент, наблюдает особенно пристально. И это, конечно, правильно: если тебя помиловали, веди себя прилично.

- Есть принципиальная разница в мужском и женском подходе к помилованию? Вы ведь работали и с г-ном Улманисом, и с г-жой Вики-Фрейбергой...

- Прежде всего, Гунтис Улманис не профессиональный психолог. Ну и конечно, есть нюансы женского подхода: например, наша президент только в двух случаях актом о помиловании сократила срок насильникам.

Не раскаялся, но помилован

За время своей работы в СПКП г-же Аксеноке, человеку с огромным стажем следовательской работы, не раз приходилось сомневаться в абсолютной доказанности вины осужденного. Например, дело Мартина Переля…

Эта криминальная драма случилась в Риге на заре становления капитализма. В последнюю ночь августа 1992 года было совершено заказное убийство, связанное с разделом имущества. Причем то была не просто банальная заказуха с калиброванным отверстием во лбу, а реальная кровавая бойня. В пардаугавский магазин «Три звезды» пришли четверо. Кроме ножей, портативных ракетниц и газовых баллончиков они прихватили с собой еще и стальные фрезы. Все это пошло в ход, причем фрезы использовали как метательные диски. Кровью жертв был забрызган даже потолок... От рук душегубов пали два кооператора, а заодно их случайный знакомый.

Их повязали в рекордные сроки – на третий день. И тут начались, мягко говоря, непонятные вещи. Подозреваемым в тяжком преступление оформили явку с повинной. А на второй день допросов устроители резни дружно объявили, что заказчик убийства – их партнер по бизнесу Мартин Перель. Мол, он, охваченный желанием заполучить все имущество «Трех звезд», благословил их на дело.

Переля арестовали. Он вины не признавал. В ходе следствия насчет его виновности возникало все больше вопросов, ответов на которые или не было, или они были невнятными. Но дело было громким, и суд приговорил Переля к 15 годам тюрьмы. Как и главного исполнителя Якова Локшинского. Позже в тюрьме Яков написал признание в том, что оговорил Мартина. Но «организатора» это не спасло. Он отсидел в тюрьме восемь с половиной лет.

В 2001 году Вике-Фрейберга даровала ему свободу. Дело на помилование готовила служба Риты Аксеноки. Раньше не могли: согласно закону, осужденный за убийство может обратиться к президенту с просьбой о помиловании лишь после того, как “отмотает” половину срока. Его вину президентский указ, конечно, не снял. Но это была единственная законная возможность помочь человеку, чью вину суд объективно не доказал.

Стоит упомянуть еще два важных обстоятельства связанных с этим делом. Первое: Мартин Перель – один из немногих помилованных, но не признавших свою вину.

Второе – бывший судья Виктор Устинов, вынесший обвинительный приговор Перелю, спустя десятилетие сам стал фигурантом уголовного дела – ему инкриминируется вымогательство денег у Олиты Таракановой...

К сведению

За первый президентский срок Вайра Вике-Фрейберга помиловала 131 осужденного. На 2002 год пришлось 975 заявлений; 25 человек были помилованы. В 2003 году помилованы 27 человек. В этом году – 20 человек.