Родился 27 августа 1948 года в городе Вецпиебалга Цесисского района. В семье, как он сам называл, "служащих". Отец его был горным инженером, мать - домохозяйкой.
Среднюю школу Александр Кирштейнс заканчивал в Цесисе в 1966 году. В тот год выпускалось четыре десятых класса, а всего в школе училось более 1000 школьников со всех прилегающих окрестностей. Для Кирштейнса последний звонок прозвенел в 10а.
Отыскать одноклассников Кирштейнса по Цесисской 1-й средней школе оказалось делом непростым - кого-то уже нет в живых, кто-то уехал, сменил фамилию или попросту, как говорят учителя, спился. Нам удалось найти лишь одного человека, закончившего 10а в 1966-м, - Волдемара Наудиша из Вецпиебалги. "Мы с ним никогда тесно не общались, просто потому что происхождение у нас было разное. Мои родители были крестьянами, а он был хорошо воспитан, семья была довольно состоятельной, - рассказывает Наудиш. - Ничего особенного о нем я не помню, кроме того, что он успевал по всем предметам, был очень начитанным, развитым и не по годам взрослым, если можно так сказать, даже слишком".
По воспоминаниям Волдемара, Александр никогда ни с кем не конфликтовал, всегда относился ко всему взвешенно, философски. А если кто-то ссорился при нем, он всегда выступал эдаким примирителем. Высказывал ли он какие-то острые замечания по отношению к другим? "Саша?! Да вы что! Он всегда был таким спокойным", - удивляется Волдемар. Он не видел Александра больше тридцати лет, но если бы сейчас встретил бывшего одноклассника, то знал бы, что ему сказать: "Саша, притормози, ты зашел слишком далеко!"
Cвидетельство Волдемара Наудиша о школьных годах Кирштейнса стало единственным. Учителя, преподававшие в школе в 60-х годах, не смогли припомнить мальчика по имени Александр Кирштейнс. Воспитатель интерната (наш герой был уроженцем Вецпиебалги, поэтому во время учебного года жил в интернате) Мирдза Васмане сказала, что обычно учителя запоминают или ярких, талантливых воспитанников, или отъявленных шалопаев. Бывший директор школы, учитель русского языка Ивар Земитис, по сей день в ней работающий, искренне пытался вспомнить ученика Кирштейнса. "Многих помню, а его не помню", — как бы извиняясь, сказал он. Не обостряет преподавательскую память даже тот факт, что выпускник их школы стал депутатом Сейма. Не помнят они его, и все тут. Единственным человеком, который уж точно смог бы дать характеристику, является классный руководитель 10а, но она, к сожалению, уже ушла в мир иной.
Сразу по окончании школы Кирштейнс поступил в Рижский политехнический институт (ныне РТУ) на архитектурный факультет, выдержав конкурс 8 человек на место. Курс будущих дипломированных архитекторов был большой — 28 человек — и разношерстный. В него были зачислены и совсем "зеленые" юнцы, только что покинувшие среднюю школу, и отслужившие в армии "деды", и люди, уже имеющие одно образование. Поэтому, как рассказала староста курса Майра Лиепа, ныне работающая проектировщиком в Лиелвардском самоуправлении, все студенты разделились на группы по возрасту и интересам.
Насколько можно судить по рассказам однокурсников, Александр Кирштейнс не примкнул ни к одной из них. Был эдакой "вещью в себе". Никто не знает, увлекался ли он чем-то, как проводил свободное время, подрабатывал ли, была ли у него юношеская любовь. Отмечают лишь, что со всеми он поддерживал ровные, коллегиальные отношения, ни с кем не конфликтовал, включая русских и евреев, учившихся на курсе, но и не дружил ни с кем сердечно. За исключением Андрейса Блаусса, которого за стать и видную внешность звали Андрэ.
Атис Бивиньш, однокурсник Кирштейнса, а ныне главный архитектор Энгурской волости, считает, что двух молодых людей объединил интерес к политике и критично-ироничный настрой по отношению к советскому строю.
Кстати, многие однокурсники - и не только - предпочли молчание, включая самых близких людей Александра Кирштейнса - жену Даце и сыновей Карлиса и Гинта.
В целом же все однокурсники Кирштейнса охарактеризовали его как человека независимого, отстраненного, независимо мыслящего.
Институт Кирштейнс успешно окончил в 1972 году. Никто из однокурсников, правда, не помнит тему его дипломного проекта, но староста курса Майра Лиепа вспоминает, что чертить ему помогала красивая девушка Даце, которая училась на младшем курсе архитектурного факультета РПИ. Впоследствии она стала женой Александра Кирштейнса и родила ему троих сыновей.
По окончании Рижского политехнического института он три года проработал в архитектурном управлении, а затем стажировался в Москве. Вернувшись из столицы тогдашней родины, молодой специалист поступил на работу в архитектурный институт Pilsētprojekts, который разрабатывал проекты многих крупных строительных объектов по всей Латвии. Кирштейнс, например, руководил проектированием пансионата Олайнского химико-фармацевтического завода в Юрмале, бассейна завода РАФ в Елгаве и других.
Но самое интересное - будущий борец за деоккупацию и деколонизацию Александр Кирштейнс в 1975 году проектировал поселок Таксимо в Бурятии, в долине реки Муи. Этот населенный пункт должен был стать латвийской частью самого амбициозного и грандиозного строительного проекта того времени - Байкало-Амурской магистрали (БАМ). Руководителем группы проектировщиков назначили Атиса Бивиньша, а поскольку работу нужно было сделать в сжатые сроки, ему же дали право самостоятельно набрать команду. По рассказу Бивиньша, он отобрал пять человек, одним из которых стал Александр Кирштейнс. На него выбор пал потому, что "он все делал хорошо, быстро и элегантно".
Кирштейнс занимался проектированием общественного центра и жилых домов. Проект поселка был сделан оперативно, но поскольку строительство БАМа было приостановлено, он так и остался на бумаге.
Карьера Кирштейнса в Pilsētprojekts была вполне успешной. Начал он с оклада в 150 рублей, а в 1989 году был уже руководителем архитекторской группы с окладом 270 рублей. По рассказам бывших коллег, Александр Кирштейнс никогда не состоял в партии. Пару раз заработал взыскания за несвоевременную сдачу объекта или за ошибки в проектной документации. Как и все, получал премии ко Дню строителя. Не привлекался, не состоял, не участвовал. Был внимателен, тактичен, морально устойчив, охотно делился опытом, помогал в воспитании сотрудников - так, говорят, гласит его характеристика. Уже на закате своей карьеры в Pilsētprojekts Кирштейнс получил упрек за слабое участие в общественной жизни.
В январе 1989 года Александр Кирштейнс подал заявление об уходе из Pilsētprojekts в связи с созданием собственного бюро. В 1991-м он вместе с известным ныне архитектором Юрисом Погой и Эдгаром Дзенисом основал фирму Eja, которая также занималась проектированием и строительством. Несколько лет в составе учредителей предприятия был и Янис Кюзулис, супруг поэтессы Мары Залите. "Кирштейнс очень хороший архитектор. Но он, как мне кажется, всегда был настроен радикально. Всегда был остер на язык. Часто говорил, не подумав, а потом сам же от этого страдал. Помню, однажды на конгрессе Народного фронта, когда все говорили, что Сталин был плохой, а Ленин хороший, Кирштейнс выступил и сказал, что Ленин был плохой, потому что придумал концлагеря — это он где-то прочитал", — рассказывает бывший бизнес-партнер Кирштейнса.
Но архитектура в конце 1980-х, судя по всему, для Кирштейнса уже уходила на второй план. В 1989 году он участвовал в создании Движения за национальную независимость Латвии (ДННЛ), стал его секретарем по иностранным делам. В 1990-м был избран в Верховный совет. Любопытно, что те, с кем он начинал активную политическую деятельность, характеризуют тогдашнего Кирштейнса как уравновешенного человека с весьма либеральными взглядами. "Он был европейски настроенным политиком и представлял умеренное крыло нашего движения, — вспоминает Эйнар Цилинскис. — Никакого радикализма в национальных вопросах не проявлял, а уж тем более антисемитизма. А ушел он от нас, когда происходило объединение с Тевземей ун Бривибай, которое было более радикальным. Для Кирштейнса, как и для многих других, это было неприемлемо, и он ушел. Теперь же он позволяет себе такие высказывания, которые даже Тевземей ун Бривибай никогда не позволило бы себе. И меня поражает эта метаморфоза. Это как-то не вяжется с тем, каких взглядов он придерживался все эти годы".
Еще один бывший соратник Кирштейнса, Андрейс Крастыньш, ныне депутат Рижской думы от Народной партии, тоже отзывается о нем как о демократически настроенном политике, в том числе и в национальном вопросе. "Кирштейнс всегда выделялся на фоне остальных высоким интеллектом, хорошим образованием. Его коньком всегда была проблема Абрене, он очень много занимался этим вопросом и тесно сотрудничал с тамошней Ассоциацией граждан Латвии, подавляющее большинство которых были русскими. Помню, мы с ним в 1990-х годах вместе ездили на переговоры в Россию, спокойно там обсуждали все вопросы. Что произошло с ним сейчас? Не знаю, не могу объяснить. Но он всегда был очень упрямым — если что-то вобьет в голову, то это надолго".
До 1997 года Александр Кирштейнс активно трудился на политической ниве, занимал должности и в парламенте, и в правительстве. Потом по идеологическим соображениям покинул ряды ДННЛ и основал Национальную партию реформ, которая просуществовала всего год, после чего Кирштейнс весьма удачно перед выборами вступил в Народную партию и от нее был избран в 7-й Сейм. Ничем особенным депутат Кирштейнс за четыре года не выделялся. Разве что небольшим скандалом, когда попытался вынести из "педофильской" комиссии некие важные документы. В 2002 году Кирштейнс снова был избран в парламент, а в августе 2004-го стал руководителем Комиссии по иностранным делам.
На этом посту Кирштейнс запомнился многим чрезмерной резкостью оценок и высказываний. Именно ему принадлежат слова, что отношения с Россией надо строить по принципу «или дать по морде, или лизать сапоги». После того, как Кирштейнс был исключен из своей партии, «народники» несколько раз пытались снять его с поста главы комиссии. Но затем Кирштейнс сам подал прошение об отставке. Новым главой комиссии единогласно избрана депутат от фракции Народной партии Вайра Паэгле.
6 февраля 2006 года портал Delfi сообщил, что депутат Сейма Александр Кирштейнс выиграл дело о защите чести и достоинства у рижской газеты "Час". Издание, согласно вердикту, должно выплатить депутату 15 тысяч латов в виде компенсации и покрыть судебные издержки.
Как сообщает портал Delfi, иск был подан в связи с публикациями "Как патриота Кирштейнса чуть не лишили гражданства" и ""Патриот" Кирштейнс - сын "оккупантки" Сливкиной". Кирштейнс полагает, по сведениям Delfi, что часть приведенных в статьях фактов не соответствует действительности и затрагивает его честь и достоинство. Так, по словам адвокатов истца, Кирштейнс получил гражданство на законных основаниях и носит отцовскую фамилию с рождения.
Кирштейнс также заявил Delfi, что полученные в качестве компенсации 15 000 латов (либо часть этой суммы) он планирует пожертвовать братскому кладбищу в Лестене.
Справка составлена с использованием материала газеты «Телеграф».
